Предлагаем Вашему вниманию топ-лист 10 наиболее значимых событий в отрасли за январь 2013 г. и готовы прокомментировать свой выбор подробнее.

1.   Совещание правительства о перспективе освоения шельфа

Это совещание ждали несколько недель, оно много раз переносилось. Было очень много написано о подготовке этого мероприятия. Говорили, что будет скандал, битва, что министр природных ресурсов Сергей Донской выступит в поддержку частных компаний. В результате ничего этого не произошло, у частных компаний защитников не нашлось. И государственные компании пока легко сохранили свою монополию на шельфовые проекты. Аргументы частных компаний вполне понятны. Допуск их на шельф позволил бы ускорить геологоразведку и продвинуть вперед шельфовые проекты. Но эти аргументы услышаны не были, государственные компании очень жестко отстаивали свою монополию. Однако в воздухе повис самый главный вопрос: если приватизация «Роснефти» является официальны курсом, значит, «Роснефть» тоже в перспективе будет частной компанией? Как быть с этим? Не стоит ли уже сейчас задуматься о том, как будет выглядеть законодательство через несколько лет, если, конечно, правительство не лукавит и действительно собирается сделать «Роснефть» частной компанией.

2.   Обсуждение перспектив отмены экспортной монополии Газпрома

В этом вопросе государство в большей степени поддерживает частные компании и прежде всего компанию НОВАТЭК. Хотя именно здесь никакой логики в отмене экспортной монополии совершенно нет. Т.е. когда мы говорим про шельф, аргументы частных компаний понятны. А вот когда мы говорим про экспортную монополию на газ, никаких аргументов нет, потому что ясно, к чему приведет отмена этой монополии – к тому, что на европейском рынке российский газ начнет конкурировать с российским же газом и будет сбивать цену. Зачем это нужно, абсолютно непонятно. В принципе, если мы говорим о сохранении доли рынка, то сохранить ее очень просто: можно взять и самим снизить цены. Только вопрос, зачем? Нужно это делать или нет? Что касается аргумента, что экспортная монополия не позволяет продавать газ с проекта «Ямал СПГ», то это не совсем так. На самом деле, есть контракт у «Ямал СПГ» с «Газпром экспортом», согласно которому «Газпром экспорт» фактически выполняет только функцию таможенного оформления газа, потом возвращает этот газ собственникам «Ямал СПГ», которые сами могут его реализовать. В этом плане по данному проекту давно уже достигнуто согласие. Другое дело, что этот газ будет достаточно дорогим и никто его пока контрактовать не хочет. Но это совершенно иная история, которую не вылечить отменой экспортной монополии.

3.   Захват террористами газового комплекса в Алжире

Важнейшее событие привлекло небольшое внимание мировой прессы. По крайней мере, внимание абсолютно несопоставимое, скажем, с военной операцией в Сирии. Несмотря на успех французской операции в Мали, мы видим, насколько хрупким оказывается мир в том же Алжире, который на фоне соседних североафриканских стран выглядел островком стабильности. Террористический интернационал в Мали, несмотря на поражение, которое он, вроде бы, терпит, спокойной и быстро распространяет свое влияние на соседние страны. В этом плане Алжир, оказывается, может быть в любой момент подвергнут серьезной террористической атаке. Можно сказать, еще легко отделались тем, что произошло на заводе, потому что был риск подрыва газопровода. Алжирский спецназ и алжирская армия действовали очень жестко. При этом западные страны никаких претензий к Алжиру не предъявили, но почему? Потому что, если признать, что поставки газа из Алжира находятся в зоне серьезных политических рисков, это будет означать и признание того, что энергетическая стратегия Европейского Союза, которую можно свести к простой формуле «покупай, у кого хочешь, только не у России», весьма и весьма спорная. На самом деле, все основные новые энергетические партнеры ЕС – это исламские государства. И в этих исламских государствах, естественно, стремление использовать газ как способ политического давления очень велико. И политические риски гораздо больше. Это объясняет то, что западные страны «проглотили» историю с алжирскими террористами, «проглотили» те жертвы, которые они вынуждены были принести, ведь там среди погибших заложников были и европейские граждане. Фактически ЕС закрывает глаза на то, что сегодня север Африки представляет собой зону нестабильности с крайне серьезными рисками террористических атак. Исламский газ в политическом смысле гораздо более опасен для европейцев, чем российский газ.

4.   Иск Газпрома к Украине

Горячие головы называют это «новой газовой войной». Пока «газовой войны» не случилось, если понимать под этим риск перекрытия транзита. Ни в коем случае нельзя этого допустить. Что касается формальной стороны, у Газпрома, в общем-то, есть основания для этого иска. Можно, конечно, задаться вопросом, почему при наличии аналогичных претензий в течение трех лет после подписания контракта иски не предъявлялись, а на четвертый год Газпром решил иск предъявить. Видимо, Владимира Путина окончательно достало украинское руководство, которое не хочет слушать рациональных аргументов и продолжает рассказывать, что труба – это суверенитет Украины. Наверное, уже дана команда по-полной прижимать к стенке, пленных не брать и на компромиссы не идти. Главное, чтобы не было перекрытия трубы. Нельзя исключать, что дело окажется в Стокгольмском арбитраже. Может быть, это даже будет полезно, если стороны будут разбираться не при помощи политических инструментов, а при помощи судебных исков, тем более на независимой площадке.

5.   Газпром и НОВАТЭК подписали меморандум о создании совместного предприятия в области производства сжиженного природного газа на полуострове Ямал

Теперь возникает желание построить еще один завод по производству сжиженного газа на Ямале рядом с проектом НОВАТЭК. С одной стороны, эти планы полностью вписываются в ту философию, которую активно предлагают России – больше внимания уделять СПГ. С другой стороны, очевидны проблемы российского СПГ: основные наши месторождения находятся вдалеке от морской акватории, а те месторождения, которые находятся близко к ней, как на Ямале, к сожалению, имеют выход не в такое теплое море, как в Африке или на Ближнем Востоке. Поэтому требуется ледокольное сопровождение судов. Все это, естественно, будет приводить не только к удорожанию газа, но и потребует сложных технических решений. Надо понимать, что ямальский газ в виде СПГ – это очень амбициозный и сложный проект.

6.   Референдум по атомной станции в Белене

Здесь решается вопрос не только о судьбе данной станции. Вопрос более интересен и связан с демократическими процедурами и энергетическими проектами. Если ЕС все же следует демократическим нормам и мнение населения будет учитываться, то многие проекты реализовывать будет очень сложно. Возьмем ту же станцию в Белене. Известно, что официальное руководство Болгарии принципиально против этого проекта. Однако на референдуме проект получил одобрение. Да, явка была не слишком высокой, и результаты референдума не признаны, но все-таки большинство из пришедших проголосовало «за» развитие атомной энергетики в Болгарии. Аналогичные проблемы возникнут и при добыче сланцевого газа. Т.е. если вы считаете, что сланцевый газ помогает вам избавиться от зависимости от России – это мнение европейских политических элит. А мнение населения, которое будет жить на этих территориях, где поедут гигантские грузовики, где будут разбиты дороги, где нужно будет отдавать земли под горизонтальное бурение, может быть совершенно иным. В этом плане демократические процедуры могут остановить ряд важных энергетических проектов для Европы и поменять энергетическую карту ЕС, как, к примеру, тот же отказ Германии от атомной энергетики, произошедший именно благодаря населению. Это важный фактор.

7.   Обсуждение «Роснефтью» перспектив поставки нефти в Китай через Казахстан

Интересная история: построили трубу до берега Тихого океана, и вдруг – бах – компания «Роснефть» обсуждает варианты того, что поставки в Китай будут вестись через Казахстан. Это, конечно, интересная ситуация. Одна госкомпания строит трубу, а другая госкомпания раздумывает, стоит ли ее пользоваться. Проблема здесь достаточно проста: «Роснефти» интересен Китай, а Козьмино – это прежде всего поставки в другие регионы. При этом кроме ванкурской нефти на востоке страны добычи практически нет, и дополнительной нефти там нет. И мы опять возвращаемся к проблеме единой государственной энергетической политики: ее нет и разные государственные компании решают свои собственные интересы, никакого единого координационного центра нет. Вот и возникают такие казусы, крайне обидные.

8.   Визит президента государственной нефтяной компании «Роснефть» Игоря Сечина в Венесуэлу

«Роснефть» четко показала, что никакого ухода из Венесуэлы не будет. Наоборот, речь идет об увеличении инвестиций в венесуэльские проекты. Хотя очевидно, что это не только высокие политические риски (всем известно здоровье Уго Чавеса, резко ухудшившееся), но это вывод инвестиций из страны.

9.   Переход с января 2013 г. на стандарт топлива Евро-3

Отказ от потребления топлива Евро-2 все-таки вступил в силу с 1 января 2013 г. Мы больше не потребляем это низкокачественное топливо. Наконец-то государство показало, что решения, которые оно принимает, все же будут выполняться. Важно, что этот запрет уже давно должен был вступить в силу, но под давлением тех компаний, которые не успевали переоснастить свои заводы, срок ввода его неоднократно переносился. Те компании, которые инвестировали в нефтепереработку, оказались в глупой ситуации: зачем инвестировать, когда те, кто не инвестировал, оказался в выигрыше? Но хорошо, что это решение введено, это большой плюс.

10.                    Продолжившийся рост цен на бензин на внутреннем рынке

Это важная тенденция, потому что цены на топливо вообще определяют уровень инфляции в стране. Надо понимать, что цена на нефть на мировом рынке продолжает расти, акцизы продолжают повышаться, в этой ситуации, конечно, и бензин будет дорожать. И даже в те периоды, когда нефть на мировом рынке дешевеет, на нашем внутреннем рынке это никак не отражается. Нефтяные компании научились считать рентабельность поставок сырой нефти на экспорт и бензина на внутренний рынок, и в этом плане они четко следуют принципу равнодоходности. Когда цена на нефть на мировом рынке растет, дорожает и наш бензин. Когда дешевеет нефть, бензин не дорожает, потому что здесь наши нефтяные компании используют олигопольный принцип: никакой конкуренции нет, и, конечно, цену они легко держат. В этом плане ФАС уже давно показал свою беззубость в борьбе с олигополией на внутреннем рынке, так что автолюбителям не остается ничего другого, как ждать нового повышения цен на топливо. Тем более, что в этом году федеральных выборов в стране не будет и значит, никаких мораториев не будет тоже.